— За Родину! За Сталина! В атаку!— крикнул молоденький лейтенант.
— Да ну нах, — сказал рядовой Белолентов, бросая винтовку. — Стреляй, не пойду!
Лейтенант от неожиданности спрыгнул обратно в окоп. Рядового надо было кончать, но лейтенант еще никогда не расстреливал дезертиров.
— Почему это не пойдешь?
— Вот еще! Пердолить куда-то, гибнуть. За что?
— Как это за что? За Родину же! За семьи, за детей.
Рядовой Белолентов сплюнул.
— За детей? Да мой правнук в 2014 году знаешь что про меня скажет? Что я пушечное мясо.
Лейтенант растеряно обернулся. Такого он не ожидал и теперь рассчитывал на поддержку других бойцов.
— Дело Белолентов говорит, — сказал сержант Кудрин. — Моя внучка колонку напишет, что лично я, — Кудрин что-то подсчитал в уме, - изнасиловал приблизительно 238 немок.
— Везет тебе, — завистливо вздохнул рядовой Чубайс. — Мои-то скажут, что я сталинистом был поганым. Душителем народов.
— А мои скажут, — вздохнул политрук Гозман, — что они пили бы баварское.
— Твои?! - изумился лейтенант.
Гозман развел руками.
— Верно, верно, — загалдели остальные, — весь фейсбук засрут из-за парада. Мол, в пробках хуже, чем в газовой камере.
Все опять покосились на Гозмана. Он покраснел.
— Так что вы как хотите, — сказал Белолентов, — а я сваливаю. Пусть баварское пьют. Если родятся.
Белолентов вылез из окопа с другой стороны и зашагал в тыл. Никаких заградотрядов не было: они тоже разошлись, вспомнив, что правнуки назовут их палачами. За Белолентовым потянулись и остальные бойцы.
Молоденький лейтенант попытался выполнить свой воинский долг и уничтожить подлых дезертиров, но тут вспомнил, что его сын под конец жизни напишет монографию "Сталин хуже Гитлера". Через мгновение он застрелился.
Дорога на Москву была свободна. Вскоре столица была захвачена. Советский Союз пал, и на его землях установился новый порядок. (с)
